Демоны, в конце концов, для Ильи тоже очень важно разобраться в этой истории. Может быть, важнее, чем для меня.

— Хорошо, — кивнул я. — Поедем вместе, завтра вечером.

— Почему не сегодня? — нахмурился Илья.

— Потому что меня беспокоит пентаграмма, которую убийца нарисовал кровью на полу в подвале Лабуаля. Я выяснил, что это часть ритуала, который проводился во время казни Одержимых. Этот ритуал каким-то образом убивает сущность демона.

Илья покачал головой.

— Никогда о таком не слышал.

— Я тоже. Но во мне полно демонических сущностей. И я не хочу вместе с ними попасть в неизвестную ловушку.

— Надо порыться в архивах, — предложил Илья.

— Не просто в архивах, а в архивах церкви, — поправил я. — Один знакомый призрак рассказал мне о корнях этого ритуала. У тебя есть знакомые церковные библиотекари?

— Есть, — неожиданно кивнул Илья. — И у тебя тоже. Виктор теперь служит в библиотеке Невского монастыря.

— Неожиданно, — удивился я. — Но очень вовремя. Значит, завтра с утра поеду к нему. А сегодня будем отдыхать.

Стол накрыли в беседке.

Семен Евграфович оказался лучшим снабженцем на свете. Он умудрился раздобыть на ближайшей ферме жирных домашних уток, а Родион Романович приготовил их под чутким руководством призрачной Алены Ивановны.

Утятина получилась сочная, из нее так и сочился прозрачный желтоватый жир. Сверху мясо покрывала тонкая хрустящая корочка сахарной глазури. К этому великолепию полагался кислый брусничный соус, уваренный до консистенции густого киселя.

Кроме главного блюда на стол поставили тарелки с жареными колбасками, нарезку алтайских сыров, которые полагалось макать в мед, напекли целую гору сырников из домашнего творога. Ваня Торопов гордо поставил в середину стола таз с огурцами и помидорами, собранными в теплице за домом.

А окончательно освоившийся Родион Романович воспользовался минутой, когда Алена Ивановна осматривала дом, и успел нажарить себе селедки.

Где он ее раздобыл? Сунул взятку Семену Евграфовичу, что ли?

— Но я люблю рыбу! — виновато сказал он, когда мы с Аленой Ивановной застукали его на месте преступления.

Алена Ивановна только сердито поморщилась и попросила меня открыть окно.

— Здесь невозможно дышать, — строго сказала она. — Не будь я призраком, давно бы задохнулась.

Когда все расселись, я поднялся с рюмкой в руке.

— Я родился в мире, который многие из вас не могут даже себе представить, — улыбнулся я. — И при помощи магии попал в другой мир, о котором даже не мечтал. В этом мире я встретил вас. Наверное, так было нужно судьбе. Я не знаю, как дальше сложится наша жизнь. Думаю, она будет легкой и трудной, доброй и злой, иногда веселой, а временами — грустной. Но она точно никогда не будет скучной. Почему-то я в этом уверен. За нас, ребята!

— Хорошо сказал! — прослезился Ксантипп.

Все притихли, слушая меня. И в этой тишине негромко звякнула вилка.

— Ай! — вскрикнула Аня. — Кто это?

Пока я говорил, к беседке подкрался светящийся призрачный кот. Нагло запрыгнул на колени к Родиону Романовичу и сейчас пытался стащить из его тарелки жареную селедку.

Самое удивительное, что у кота получилось!

Бесплотные когти подцепили кусок рыбы и потащили к краю тарелки. Я видел это своими глазами!

— Брысь! — заорал Родион Романович и вскочил из-за стола.

Кусок рыбы шлепнулся на траву. Кот возмущенно мяукнул и шмыгнул в огород.

Все видели призрачного кота и слышали его мяуканье.

— Он меня оцарапал! — крикнул Родион Романович, изумленно разглядывая свою ладонь на которой кровоточили три длинные багровые царапины. — Этого не может быть!

— Что это было, Никита Васильевич? — удивленно охнула Алена Ивановна. — Это же призрачный кот, почему он такой живой?

Я развел руками.

— Так вышло.

— Это вы сделали, Никита Васильевич? Я тоже так хочу!

Алена Ивановна взмыла под потолок беседки и подплыла ко мне.

— Вы видели? Он схватил селедку! Он мяукнул, и все его услышали. Он оцарапал Родиона и, кстати, за дело! Никита Васильевич, пожалуйста!

— Да мне не жалко, Алена Ивановна, — улыбнулся я. — Попробую. Но сначала — на коте, если, конечно, сумею его поймать.

— Спасибо, Никита Васильевич! Как же я рада, что познакомилась с вами! За это я даже готова простить Родиону его ужасную селедку. Смотрите, опять кот!

Кот, и в самом деле, выглядывал из-за угла. Он припал к земле тощим светящимся телом и глядел на нас ярко-желтыми глазами.

Как будто в него демон вселился!

На всякий случай я проверил — нет, обычный призрачный кот. Никакого демона.

Я отобрал у Родиона Романовича селедку и швырнул ее коту. Кот на лету поймал рыбу, жадно заурчал и нырнул в подвальное окно.

— Какой-то он дикий, — с жалостью сказал Алена Ивановна.

— Ничего, приручим, — пообещал я.

Посиделки закончились ближе к полуночи.

Но у каждого душевного праздника есть свое послевкусие, как у хорошего вина.

В черном космосе над Бернгардовкой повисла огромная луна. Она была такая яркая и тяжелая, что держалась в небе только благодаря магии

Ваня и Аня ушли вдвоем гулять в сад. После того, как Служба ликторов выкупила соседние участки, сад стал таким большим, что по нему можно было бродить всю ночь и даже заблудиться. Как я понял, именно на это молодежь и надеялась.

Маготерапевт Порфирий Порфирьевич уговаривал Родиона Романовича ехать домой.

— Я не хочу, — упирался Родион Романович. — Здесь хорошо. Можно пойти на кладбище и поговорить с призраками. Никита Васильевич, здесь рядом есть кладбище?

— Наверное, — задумался я. — Можно поискать.

— Там обязательно найдутся призраки! — вдохновенно сказал Родион Романович. — Они очень милые, теперь я точно это знаю! И нисколько их не боюсь.

— Едем, Родион Романович, — убеждал его маготерапевт. — Вечер закончился.

— Зато жизнь только начинается! — убежденно заявил Видящий маг.

Алена Ивановна проводила их до ворот. А потом я проводил ее в комнату на чердаке, под самой крышей. Алена Ивановна меня попросила.

— Спасибо вам, Никита Васильевич, — задумчиво сказала она.

— Да пока не за что, — улыбнулся я.

— Есть, — кивнула Алена Ивановна. — Вы познакомили меня со своими друзьями. Они хорошие и такие… живые. И этот кот! А еще вы подарили мне надежду, Никита Васильевич.

— Вот демоны, — раздосадованно пробормотал я. — Возможно, не все получится быстро и легко, Алена Ивановна. Вам надо быть готовой к этому.

— Ничего, — кивнула Достоевская. — Мы, призраки, очень терпеливы.

А потом мы с Кирой лежали в постели. На чердаке слышался тихий шорох — то ли ветер посвистывал в щелях, то ли Алена Ивановна без сна бродила по комнате.

Интересно, спят ли призраки? Надо будет завтра спросить.

Кира осторожно водила пальцем по свежему шраму на моем боку.

— Они могли тебя убить, Никита.

— Нет, — улыбнулся я. — Это настолько сложно, что до сих пор ни у кого не вышло.

— А вдруг?

— Тогда я стану призраком, потом оживу, и гадам мало не покажется.

— Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Будь осторожен, пожалуйста!

— Непременно, солнышко, — пообещал я.

Дотянулся и погасил лампу. Огненные элементали, которые весь вечер неутомимо танцевали в тонком стеклянном плафоне, потускнели и исчезли.

Им тоже надо было отдохнуть.

Глава 19

На рассвете меня разбудил звонок Кости Захарова. Я спросонья нашарил надоедливо пиликающий магофон.

— Да?

— Никита! — возмущенно заорал Костя. — Губернатор совсем обнаглел!

— Приятная новость, — буркнул я, зажимая ладонью динамик. — Погоди!

Кира повернулась набок, что-то пробормотала во сне и накрыла голову подушкой. А я босиком вышел на балкон.